Нет, окно тоже не вариант. Нужно думать что-то другое.

И вот сейчас в голове идея вспыхивает. Он ведь знал про зажигалку… Откуда? Ему Буйный сказал? Он с ним уже говорил? Фото скинул?

А если мужчина меня ещё не прибил… Значит… Буйный не сказал, что я не Злата?

Хочу снова бежать в другой край комнаты. Вот только в этот раз ничего не выходит.

Я с ужасом на месте застываю. Вдохнуть даже боюсь. Потому что мужчина больше со мной не играет.

Дикий достаёт из-за ремня самый настоящий пистолет. Направляет пушку на меня. И у меня от страха коленки поджимаются. Я чуть на пол не валюсь от страха.

- Ты… Ты что…

Тихонько шиплю.

– Я тебе не Буйный. Я за тобой скакать козлом не буду.

Произносит с пренебрежением.

– Нельзя меня стрелять! Я же живой нужна…

Голос дрожит, на глаза слёзы наворачиваются.

– Ноги нахуй прострелю. Живой будешь. Но скакать уже не сможешь.

Он это произносит настолько легко, что сомнений в его словах у меня совершенно не возникает.

Я снова в стену вжимаюсь. Страшно.

Глупые мысли посещают голову одна за другой.

Он всё ещё считает меня Златой.

Буйный не сдал.

Вот только вопрос… Захочет ли Буйный меня отсюда забирать?

«Нужно сделать так, чтобы ты стала нужна Буйному».

Внутренний голос не умолкает.

«Узнай что-то такое, чтобы стать Буйному полезной. Компромат. Ты же находишь в доме его врага».

Истерика вот-вот накроет с головой. Глаза смотрят прямо в дуло пушки. Сердце буквально замирает, боится биться.

«Давай, придумай что-то, ты ведь можешь».

Внутренний голос продолжает вибрировать в голове.

Я начинаю дрожать всем телом.

– Твои выкидоны меня уже заебали. Теперь будешь…

Пока Дикий толкает речь, от которой поджилки трясутся, я решаюсь проверить свои актёрские способности. Начинаю дрожать ещё сильнее, закатываю глаза, а после просто валюсь на пол.

– Сука, да что ж ты за ебанутая такая?!

Глава 5.1

А прикидываться без сознания – это сложно. И больно. Падаю на пол, сильно ушибаю плечо. Оно горит прям.

Я надеялась, что Дикий успеет поймать. Реакция сыграет, повисну на его руках как принцесса.

Но с реакцией у мужчины, видимо, совсем плохо. Как и с выдержкой. Сильно матерится, кожу жжёт от его взгляда.

На полу лежать холодно. И неудобно. Мышцы мгновенно затекают, начинают подрагивать. Хочется двинуться.

Демидов ведь не бросит меня тут лежать? Правда?

Боже, я жду сочувствия от преступника, который меня похитил. Догола раздел, разглядывал.

Видимо, не только плечом я стукнулась.

– В край шизанутая, – произносит со вздохом.

А после раздаются громкие шаги. Внутренне подбираюсь, пока мужчина приближается ко мне. Нависает, рассматривая.

Губы подрагивают от неуместного желания улыбнуться. Так в детстве всегда было. Когда я притворялась спящей в кресле, чтобы папа на руках отнёс в спальню.

Вот и сейчас неумение притворяться вылезает боком. Держусь из последних сил. Едва не вздыхаю с облегчением, когда мужчина сдаётся.

Дикий подхватывает меня, перенося на кровать. Его прикосновения длятся меньше минуты. Но внутри всё равно вспыхивает от того, как ладонь сжимает мою ягодицу.

Кровать не удобнее пола, если честно. Жёсткий матрас, колючее покрывало. Но хоть тепло.

– Дока дёрните, – отдаёт распоряжение кому-то. – Пусть здесь дежурит пока. Есть чуйка, что с этой нам врач не помешает.

Я надеюсь, что после этого мужчина уйдёт. И мне не нужно будет притворяться дальше. Но Дикий остаётся.

Я это чувствую. Кожей, шестым чувством. Волоски на теле становятся дыбом от давящей ауры.

Словно бетонная плита ложится сверху взглядом мужчины. Придавливает, вызывая неконтролируемую дрожь.

Дикий смотрит молча, не двигается – шагов я не слышу. Просто… Наблюдает за мной? Разве не мог поручить это кому-то ещё?

В тишине, когда на меня не рычат, я могу немного успокоиться. Обдумываю случившееся.

Демидов узнал о зажигалке. Не забудет это, ещё заставит меня поплатиться. Но я хотя бы немного отстрочила свой приговор.

Но как он узнал?! Просто Буйный рассказал? Нет. Наверное, он не стал бы. Зачем предупреждать об этой находке? Так сразу становится понятно, что Сабуров мстить будет за поджог.

Или у них так нельзя? И по понятиям нужно сразу предупредить о войне?

Я с пьяницами умею обращаться. С сотрудниками полиции, которые периодически отца в вытрезвитель забирали.

Но бандиты… Это другая категория.

Не то знание, которое мне бы хотелось приобрести.

Нет. Наверное, Буйный ничего не рассказал. Иначе бы и меня сдал, отдав на милость Дикому. Значит…

Решил втихую действовать?

Тогда кто-то другой рассказал? Предатель среди людей Буйного?

Я на зоолога училась, а не на следователя, чтобы в криминальных интригах разбираться. Но приходится.

Если я хочу выжить – мне и следователем, и детективом, и шпионом придётся стать.

Нужно раскопать информацию.

– Какого хрена так долго? – рявкает Демидов, когда дверь открывается. – Я тебе бабки башляю за то, чтобы ты тут стоял по первому щелчку. А не шароебился где-то.

– Насколько я понял, девушка не умирает, – отвечает хриплый старческий голос. – Что не так срочно.

– Когда я вызываю – всегда срочно. Осмотрите её. Заодно проверьте…

Дикий понижает голос. Я не могу ничего расслышать. Что? Что проверить? Где он ещё хочет меня осмотреть?!

Хлопает дверь. Я притворяюсь, что медленно прихожу в себя. Открываю глазу, осматриваюсь растерянно. Надеюсь, что получается одурачить врача.

Это пожилой мужчина. Лет за шестьдесят, явно. Устанавливает на сто большую кожаную сумку.

Выглядит добрым! Это ведь мой шанс, да? Намекнуть, что меня держат тут силой.

Доктор избегает моего взгляда, копошится в своей аптечке. Намеренно игнорирует, чтобы не видеть мою мольбу.

Приходится смириться с тем, что никто меня спасать не будет. Не принцесса же. Самой придётся.

Врач осматривает меня, задаёт стандартные вопросы о самочувствии. А потом вопросы переходят в другое русло.

Похоже на то, как психолог опрашивает. Дикий решил мою психику проверить? Решил, что я чокнутая просто?

Вот. Правильно! Пусть боится и не приближается. Опасно психов злить.

Но видимо, плохо у меня получается притворяться. Потому что док выглядит удовлетворённым и спокойным. Не бежит в страхе, что я на него кинусь.

– Закончили? – рявкает Дикий. – Чё с ней?

– Похоже на переутомление, – заключает врач, собираясь. – Стресс. Девушке нужен отдых. Я бы порекомендовал не беспокоить её несколько дней.

– Может мне ей ещё пансионат тут организовать?

– Я лишь даю рекомендации. Можете не прислушиваться.

– С мозгами у неё что?

– Не вижу никаких особых отклонений. Небольшое эмоциональное истощение на фоне происходящего. Заторможенная реакция свидетельствует о…

– Проще излагай.

– Адекватная она.

Предатель! Прожигаю спину врача, пока он выходит из комнаты. Оставляет меня наедине с этим пылающим зверем.

– Нормальная, значит? – хмыкает Демидов, оскаливаясь. – Хули ты мне мозги ебёшь?

– А?

Я невинно хлопаю ресницами, а после соскакиваю с кровати. На ногах держаться от злого мужчины проще.

– Вы опять за «бац» кричать будете? – уточняю тихо, со всей фальшивой искренностью, на которую способна.

– С-с-сука!

– Вы очень нервный. Может, у вас тоже стресс? Вы проверялись? Можно врача догнать и…

Я замолкаю. Вжимаюсь в стену, руками взмахиваю, показывая, что заткнулась.

Дикий показательно к кобуре тянется. Поглаживает рукоятку пистолета, заставляя моё сердце с ума сходить.

– Молчу, – добавляю, пока стрелять не начал. – Не проверялись так не проверялись. Необязательно злиться.

Дикий пронзает меня взглядом. Ведёт челюстью. Крылья носа трепещут, а в воздухе вибрирует желание убивать меня.